|
Но я суеверный человек..
И если какой-нибудь несчастный случай произойдет с ним...
если он будет застрелен в голову полицейским офицером...
или сам повесится в своей тюремной камере...
или ударится об осветительный прибор...
тогда я обвиню в этом некоторых людей находящихся в этой комнате.
И тогда я этого не забуду.
Но это так, к слову...
Ты пришел и говоришь: Дон Карлеоне, мне нужна справедливость. Но ты просишь без уважения, ты не предлагаешь дружбу, ты даже не назвал меня крестным отцом.
Только не говори, что ты не виноват. Это оскорбляет мой разум.
Когда-то, может быть такой день никогда не придет, я попрошу тебя о какой-нибудь услуге, но до этого дня прими справедливость как подарок в день свадьбы моей дочери.
Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
— Ладно. Ты их застрелишь и что будешь делать?
— Сяду и доем ужин.
Женщины и дети могут быть беспечными, но не мужчины.
— Майк, нельзя прилетать в Лас Вегас и говорить с Мо Грином таким тоном.
— Фредо, ты мой старший брат, и я тебя очень люблю, но никогда и ни с кем не иди против семьи… Никогда.
Оставь пистолет. Захвати пирожные.
— Вы живёте в плохом районе?
— Не то слово. Однажды с нашей улицы угнали полицейскую машину с двумя полицейскими. В дом всё время лезут воры. Каждый раз, как я пытаюсь закрыть окно, прищемляю кому-нибудь пальцы.
Если мужчина не стал своим детям настоящим отцом, он не мужчина.
Любовь проходит, дружба распадается. И только кровные узы нерушимы навсегда.
Винсент, никогда не говори при чужих, что думаешь!
Я не люблю насилие, Том. Я бизнесмен. Кровь — непозволительная роскошь.
Мужчина забывший свою семью, не может называться настоящим мужчиной.
Не стоит ненавидеть врагов. Эмоции мешают думать.
Есть люди, которые дорого заплатят за эту информацию, но тогда ваша дочь лишится отца, а может приобрести мужа.
Я против кровопролития. Оно приносит лишние расходы.
Сицилийские женщины опаснее ружей.
— Сообщайте мне плохие новости в первую очередь!
| 
