|
Недавние любовники нервны и нежны.
Но они рушат всё вокруг.
Ибо сердце соткано из огня.
Сердце соткано из огня.
Измены на войне.
Детская игра, по сравнению
с изменой в мирное время.
Дорогой мой, я жду тебя. Как долог день в темноте! Или прошла неделя? Костер погас… мне ужасно холодно… я должна выползти наружу, но там палит солнце. Боюсь, я зря трачу свет лампы на рисунки и на это письмо. Мы умираем… мы умираем… Мы умираем, обогащенные любовью, путешествиями — всем, что вкусили. Телами, в которые вошли, по которым плыли, как по рекам… страхами, от которых прятались, как в этой мрачной пещере… Хочу, чтобы все это оставило след на моем теле. Мои истинные страны, а не те, что наносятся на карты, что носят имена могущественных людей. Я знаю, ты придешь.
— А я думал, что убью тебя…
— Ты не можешь меня убить — я давно умер…
— Что ты любишь?
— Что люблю?
— Расскажи мне.
— Воду. Рыбу в воде. И ежей. Люблю ежей.
— А что еще?
— Повидло. Ванны, но в одиночестве. Острова. Твой почерк… Я так весь день могу.
— Говори весь день.
— Моего мужа.
— А что ты больше всего ненавидишь?
Да, она умерла. Из-за меня. Потому что я ее любил. Потому что у меня необычное имя.
Бога нет. Но надеюсь, за тобой кто-нибудь присмотрит.
Я должен отучиться много читать. Перечитаешь целую гору, а оказывается, что ничего толком и не прочел.
Каждую ночь я вырезал у себя сердце, а к утру оно вырастало заново.
— Когда ты была наиболее счастлива?
— Сейчас…
— А наиболее несчастлива?
— Сейчас…
— Всё будет в порядке?
— Да… Да, обязательно!
— Ваше «Да» — утешает, «обязательно» — нет…
— Вы торговались?
— Я не торгуюсь.
— Это их раздражает.
— А если бы однажды ночью я к тебе не пришла?
— Я бы постарался тебя не ждать…
Как ты можешь улыбаться, словно твоя жизнь не разбита?!
| 
